Истории

[Лётчик]

 потрясающе!

[Umni4ka]

Прочитан ли роман

Мелкие кусочки битого стекла блестели на кухонном полу. Можно было бы радоваться этой красоте, только, словно кровожадные пираньи, они норовили вцепиться ногу.
- Это была моя любимая мечта, - глядя на случившееся, всхлипнула Она.

Он сел на стул и глядел на мусор под ногами.
- Ничего, новая будет, - буркнул и оперся спиной о стену.

Она залилась слезами и сквозь всхлипы промолвила:
- Какой ты стал равнодушный… Ты жестокий.
- Да никакой я не жестокий, - возмутился Он, - каким был, таким и остался.

- Хм, хм… Нет, я помню, ты был другим.
- Что за ерунду говоришь… И вообще, таких слов нет в сценарии, да и этих капризов тоже, - возмутился Он, - и меня давно достало то, что ты постоянно импровизируешь.
- Ничего я не импровизирую, я слабая женщина, которой нужно сильное плечо, нужно в него плакаться, нужно, чтобы обо мне заботились.
- Так я, что, против? - повышая голос, сказал Он, - заботиться я и забочусь, но плакаться постоянно на моих плечах и устраивать стервозные сцены - это отсебятина.
- Никакая не отсебятина, - Она уселась на кухонный стол, свесив красивые ножки, - просто ты давно не брал сценарий в руки.

Он встал со стула и направился в комнату:
- Сейчас принесу, и почитаем, - произнес он и тут же вскрикнув, сказал, - черт, порезался.

Капелька несбывшихся надежд показалась на его теле, порезавшемся об осколок ее мечты.

Она смотрела на свои ножки, периодически вытирая платочком носик. Всхлипнула. На пороге, сотрясая сценарий, нарисовался Он.
- Вот, пожалуйста, покажи мне, где здесь есть эта галиматья?! - листы общей тетради шуршали в его ладонях.
- Дай сюда, - протянула она руку, - дай покажу.
- Пожалуйста, я отлично знаю сценарий нашей семейной жизни.

Она взяла в руки сценарий и про себя отметила, какой не красивый у него вид: "Не семейная жизнь, а затертая тетрадь какая-то". Он молчал и смотрел, как она пытается разобраться в его почерке. Ее выражение лица становилось удивленным.
- Ну что там? - чуть возмущаясь, спросил Он.
- В том то и дело, что ничего! - воскликнула Она, - это не тот сценарий.
- Как не тот?
- Вот так, - Она спрыгнула, бросила на стол возле него тетрадь и, переступая через осколки, аккуратно вышла в комнату.

Он гадал, за чем это Она побрела. Ждать пришлось недолго. В ее руках была книжечка в розовом переплете.
- Вот сценарий нашей любви, - произнесла Она, протягивая ему.

В сильных мужских руках это издание с разноцветными картинками, вставленными романтичными фотографиями, текстами попсовых песен выглядело не гармонично.
- Что это ты дала?
- Это сценарий, а то, что ты мне дал, напоминает засаленную записную тетрадь автолюбителя.
- Бред, какой-то! Я эту розовую книжку первый раз вижу, - сказал Он и, подняв к ней глаза, добавил, - где ты ее взяла?
- Как это где! Она у нас в комнате все время лежит, и по этому сценарию я играю.
- Нет, ты меня извини, но это не сценарий моей жизни . . .

. . .

Шум на кухне не предвещал скорого прихода ночи. Пол в лучах люстры все больше начинал блестеть осколками. Таких оттенков радуги не видели даже ювелиры у бриллиантов. И кто знает, какие неожиданные красоты еще появятся.. .

http://world-of-love.ru/modules.php?name=Newsthink&file=article&sid=64

[Umni4ka]

Кошкость

Вы знаете, что происходит с кошкой, когда ее забывают гладить?

Сначала она не верит в происходящее. И продолжает ластиться, будто все так, как она привыкла. И никак не может взять в толк, почему он больше не ищет ее первым делом по всему дому, когда приходит, чтобы погладить, заглянуть в ее счастливые глаза и с улыбкой сказать: "А вот и я. Скучала?" Поэтому она бежит здороваться первая и не замечает, что он, машинально почесывая ее за ушком, думает о чем-то совершенно другом.

Затем она начинает задумываться, почему от нее снова нетерпеливо отмахнулись. Может, он просто не в духе? Мало ли что... И покорно ждет ночи, чтобы пробраться в кровать и свернуться клубочком у него в ногах, когда он уже спит.

Когда он впервые в жизни приходит под утро, она понимает, что что-то таки случилось. Она ждет с утра и до вечера, а потом всю ночь спит чутко, боясь пропустить приход самого важного для нее человека. И так безумно радуется, когда он все-таки появляется, что сразу прощает его. Она ведь его кошка.

Однажды недопонимание все же превращается в ссору: он снова ее грубо оттолкнул, а она впервые выпустила когти. И вот он с недоумением и легким раздражением смотрит на нее, обрабатывая поцарапанный палец йодом, а она сидит в самом темном углу и ругает себя за случившееся. Как она могла так с ним поступить? Ведь это же ее он... Ее все чаще посещают сомнения: что же с ним случилось? Может, она что-то сделала не так? Да, это все ее вина - она не была достаточно внимательна... ведь так?..

Он впервые на нее накричал. Она забивается в дальний угол и плачет. Потому что не видит выхода. Слезы тяжелыми каплями падают в пыль, она брезгливо отдергивает лапки от грязных лужиц и торопливо умывается.

Они все время ругаются. Он кричит, она со слезами на глазах шипит на него, с каждым разом все более яростно. И все чаще, вонзая в него когти, не чувствует его боль так, как раньше. Ей стало все равно?

Он пришел злой, уже привычно накричал на нее за разбросанные по коридору тапки. Она подбежала к нему и угрожающе зашипела... испуганный визг, стук падающего тела и скрип когтей по полу. Он ударил ее. Ночью, вылизывая ушибленную лапку, она принимает решение.

Утром он находит только открытую форточку. Она ушла гулять сама по себе. И лишь изредка и с неохотой вспоминает того, кто забывал ее гладить...

(c) Лили де Мон

[dj_ByLiK]

О ВРЕДЕ УПОТРЕБЛЕНИЯ ПИВА МОЛОДЕЖЬЮ.
Летом 2007 года был приглашен на день рождения своей родственнице. Ей
23 годика и среди приглашенных, естественно, по большей части молодежь.
Смотрю два парня между собой о чем-то ожесточенно спорят, дело близится
к драке. Выдержка из спора:
- Я этого не предлагал.
- Я тоже.
- А кто сказал, что день жаркий?
- Ну я. Но я не просил брать так много.
Подхожу и, на правах старшего, успокаиваю, выясняю о чем спор.
Оказывается два друга в субботний день решили поменять масло в машине
(иномарка стояла в гараже в полностью пригодном для езды состоянии).
Работы на 15 минут. День был жаркий и они решили "охладиться " пивом.
В воскресенье утром они очнулись в гараже: вокруг лежало очень много
бутылок из-под пива и ПОЛНОСТЬЮ разобранный двигатель иномарки.
Никто из них так и не вспомнил зачем они это сделали.

[Чокнутый]

Часть батальона находилась на учениях и в это время пришло распоряжение от начальника гарнизона на выделение ГАРНИЗОННОГО НАРЯДА (патруль, караул и т.д.), а это человек 30-35. В подразделениях "народа" оставалось мало и НАЧШТАБА решил распределить наряд равномерно, кроме караула (караул назначается от одного подразделения). Начал вызывать нас, ротных, по одному. Я первый доказал ему , что людей на караул не "хватает". Второй ротный также успешно доказал аналогичное. Оба мы были вызваны со списками. Начштаба уже "клокотал", но "манометр" еще находился в пределах "зеленого" сектора. Со списками в руках (по очереди) мы доказали "отсутствие" людей. Начштаба вызывает командира отдельного взвода (стрелка "манометра" покидает "зеленый" сектор, давление поднимается). Командир ОВ, опытный в таких делах, сразу с порога:" Товарищ майор, у меня людей..." Завершить он не успел, все, манометр "зашкалило", "крышку" сорвало...
Начштаба подскочил из-за стола, схватил письменный прибор и со всего размаха шарахнул его об пол и при этом выдал незабвенную тираду (ставшую самой "крылатой" в батальоне ):
- Я вам не попугай!!!
- Я вам х.. в ж-пу!!!
- У меня их два дома... (последняя фраза относилась к попугаям, которые жили у начштаба)
Мы все трое "катимся" со смеху (командир ОВ медленно опускается на пол). Начштаба, некоторое время ошарашено смотрит на нас, потом до него доходит смысл фразы, ("крышка" встает на место)
смеется, машет рукой:" Да ну ВАС... с вами ДЛБ-ми еще не то скажешь..."
После, столь конструктивного диалога, вопрос о карауле был решен. А люди конечно были во всех подразделениях, только ведь у ротного столько ЗАДАЧ, которые нужно было выполнить "вчера".

[Umni4ka]

Предсказание


Я сидел на скамейке, держа в руке облезлую сломанную ветку и ожесточенно водя ее по рыхлой земле. Старик говорил тихим, спокойным голосом и тем ужаснее было слышать то, что он говорил.
- Она умрет через три дня, в шесть часов вечера. Через три дня, то есть в понедельник. В этот день у нее будет четыре пары в институте, после чего она поедет в гости к подруге. Она уйдет от нее в пятом часу. Без десяти шесть она сядет в «маршрутку», которая повезет ее домой. Ровно в шесть часов автобус столкнется с грузовой машиной и перевернется. Погибнут два человека. Она в том числе…
У меня дернулась рука, и ветка хрустнула.

Я посмотрел на него: обычный старик, лет 60, старомодно одетый с жесткими морщинами у рта – он не производил впечатления сумасшедшего. Он подсел ко мне час назад, и он все про меня и про Таню знал. Но как можно верить такому? Это был абсурд, ерунда, но что-то в его полуприкрытых глазах и невозмутимых движениях говорило мне, что он не лжет.

- Кто вы такой? – в горле был комок, мне было трудно говорить.
- Это не важно, - он качнул головой. – Но ни к Богу, ни к Дьяволу я не имею никакого отношения, сразу вам говорю.
Я все сжимал в руках ветку, я не мог успокоиться.
- Допустим, вы говорите правду, - я сглотнул и вспомнил, как старик сказал, что я подарил Тане в годовщину нашего знакомства. Об этом не знал никто, кроме нас с Танькой! - В понедельник Танюша будет дома, - решил я. – Я приеду к ней, и мы целый день будем сидеть дома.
- Этого нельзя будет избежать, даже если вы скажете ей и даже если она не будет никуда выходить, - старик взглянул на меня.
- Но ее не будет в автобусе! – вскричал я. Старик пожал плечами:
- Тогда она умрет по-другому ровно в шесть часов. Разве дома так уж безопасно? Таня вроде на десятом этаже живет, не так ли? Высоко!..

Мне захотелось ударить его в лицо. В его желтое, сухое, старческое лицо. Откуда он взялся? И почему Таня? Она же никогда никому не сделала ничего плохого, моя любимая, единственная Танюшка! Я сжал зубы и закрыл глаза.
- Это не справедливо! – я быстро повернулся к нему. – Но вы ведь не просто так это сказали! Чего вы хотите?
Он поправил старенькую поношенную шляпу на голове, смахнул с плаща пылинки, сложил руки перед собой и сказал:
- Я не говорил бы вам всего этого, если бы не существовало определенной возможности избежать данного исхода. Вы ведь, конечно, не хотите, чтобы ваша любимая Таня погибла? - он посмотрел на меня. – Да, глупый вопрос. Так вот, всякое событие, и смерть в том числе, безусловно, предопределено и не в силах человека это исправить. Люди умирают тогда, когда им суждено умереть, и меня всегда коробило выражение «неожиданная», «внезапная» смерть. Человеку можно облегчить страдания, но нельзя отсрочить день и время его смерти. Это исключено. Но, как говорится, нет правил без исключений.
Я внимательно его слушал. Он говорил не по возрасту четко и быстро.
- Я могу вам дать шанс. Ваша Таня будет здорова, счастлива, она проживет долгую жизнь. Она не умрет в понедельник. Это зависит от вас.
Я схватил его за руку:
- Что я должен сделать?
Он откинулся, потер костяшки пальцев и ответил:
- Цена очень высока.
- Таня для меня бесценна, - сказал я ему, глядя в глаза. – Что нужно сделать?

Он усмехнулся, покачав головой. Потом сказал мне, указывая рукой:
- Посмотрите вокруг. Правда, красиво?
Я невольно осмотрелся. Мы сидели в парке, мимо нас извивалась кружевная от листьев аллея, было еще светло. Место действительно было красивым. Деревья, самые разные, от клена до осины, вздымались по обе стороны аллеи, шурша прозрачной листвой.
Пятнистая от теней земля грела воздух, а в небе разгонялись облака. Где-то вдалеке заливисто пели птицы, раздавались гулкие стуки. Густая крона деревьев радовала глаз.
- Да, красиво, - сказал я.
Старик удовлетворительно хмыкнул.
- Я знаю, вы очень цените красоту. А на балет вы с Таней ходите каждый месяц.
Он знал и это. Я опять спросил его:
- Так что я должен сделать?
- Вы очень любите Таню?
Я не ответил, я ждал. Он, не дождавшись ответа, продолжил:
- Кажется, кто-то из великих сказал: «Жить – значит чувствовать»… Ну, да ладно. Как вы понимаете, запланированную смерть просто так отменить невозможно.
Человек должен умереть, срок подошел, и вдруг нарушается естественный ход событий. Это неправильно, - такая ситуация должна быть оплачена соответствующим образом. Человек не умер, его чувства живы, он дышит, говорит, видит, слышит и т. д. Вы поняли, к чему я клоню?
- Не совсем.
- Хорошо, - сказал он, помедлив. Слушайте меня внимательно.
- Я слушаю. - Таня останется жива, но взамен вы, лично вы, должны отдать несколько вещей, а точнее три, которыми обладает каждый человек и которые являются его естественными функциями.
Я сидел неподвижно, он сказал внятно и громко:
- Вы отдаете слух, зрение, голос и Таня будет жива. Вот и все.
- Это и есть ваше условие?
- Да. Иного пути нет.
- И как это произойдет?
Он похлопал меня по колену:
- Не бойтесь, вы ничего не почувствуете. Если вы согласны, то уже завтра утром вы проснетесь без слуха, зрения и голоса. Никаких операций по выкалыванию глаз не будет. Все очень просто.
Он взглянул на меня: - Но вы не обязаны соглашаться.
Это ваше право, ваш выбор.
Я глухо сказал:
- Я не буду ни видеть, ни слышать, ни говорить. И что мне остается делать?
- Вы будете жить. Как и Таня. Хотя… - он побарабанил пальцами по дереву скамейки. – Она очень вас любит?
Я промолчал. Я был уверен в ее любви, но кто захочет любить «живой труп»? Я снова посмотрел вокруг, теперь уже другим взглядом. Боже, почему все так красиво?! Я закрыл глаза и попытался представить себе состояние слепоглухонемоты. Это же ужасно!

- Еще раз говорю – это единственный выход, - сказал старик. – А иначе…
- Иначе она умрет, - закончил я в бессилии перед неотвратимым.
- Да, в понедельник, в шесть часов, - подытожил старик. Он взял меня за руку, заметя мое состояние:
- Должен вам сказать, что вы не первый, кто столкнулся с таким выбором. И знаете, - он задумчиво похлопал меня по руке, - еще никто не захотел жертвовать собой.

Я сидел, и тяжелая больная тоска душила меня. Я закрыл глаза, потом открыл их снова, начал говорить не своим, сдавленным, чужим голосом:
- Вы знаете, это очень высокая цена для меня. И слишком большая жертва. Я очень люблю Таню, но не могу… Это так сложно. Я не знаю…
Я старался не глядеть на него, но я почувствовал, что он встал. Расправляя складки на своем плаще, он спросил:
- Это ваше последнее слово?
- Да, - тихо ответил я.
- Ну что ж, это ваш выбор. Приятно было с вами пообщаться, - он посмотрел на часы. – Мне нужно еще кое с кем встретиться. Так что всего доброго.
- До свидания, - еле слышно сказал я.
Он повернулся и медленно пошел, постепенно удаляясь от меня все дальше и дальше, пока не скрылся за поворотом. Я продолжал сидеть в оцепенении, мне было трудно дышать. Я сжал голову руками, хотелось плакать.

Но не получалось. Все произошло так, как он и сказал. Таня погибла в шесть часов вечера, в понедельник, попав в автокатастрофу. Все эти три дня, с пятницы по понедельник, я старался с ней не общаться, избегая ее. Как ни странно, она и не стремилась к этому, что на нее не было похоже. Лишь в субботу состоялся между нами короткий телефонный разговор, в котором мы договорились встретиться во вторник. Мне было тяжело с ней разговаривать, а когда она сказала, что в понедельник поедет в гости к подруге, мое сердце сжалось. Она говорила тоже не очень охотно, сказав, что немного приболела. Прощаясь, она сказала, что любит меня, и только потом положила трубку.

В понедельник вечером, когда я уже знал о случившемся, в своем почтовом ящике я обнаружил письмо от Тани. Оно пришло недавно: это было видно по свежим чернилам и недоклеенному уголку конверта. Я читал письмо, мои руки дрожали. Дочитав его до конца, я долго, минуту, неподвижно стоял, а потом начал сдавленно тяжело рыдать, втянув голову в плечи. «Миленький, любименький, - писала она. – Я не знаю, когда ты получишь это письмо. Но наверняка тогда, когда меня уже не будет на свете. О, как тяжело осознавать это! Но я спокойна уже тем, что ты жив. Ты, наверное, ничего не понимаешь, но как мне трудно писать.

Я плачу… Я люблю, люблю тебя! Почему так должно произойти и почему с нами?... Он подошел ко мне в четверг, вечером, когда я возвращалась из института. О, Боже, миленький, он все про нас знал! Какой-то старик в мятой шляпе, но он знал, что ты мне подарил в годовщину нашего знакомства – это же не знает никто! Он рассказал о нас все: и как мы познакомились, и какой наш любимый фильм, и как мы отдыхали прошлым летом. Он знал все! И он сказал, что ты умрешь! Да, ты должен был умереть в субботу. В одиннадцать часов, утром, тебя бы сбила машина. Так он говорил – о, как я тогда извелась; я ему не верила! Но он знал все. Он сказал, что твоей смерти можно будет избежать – для этого я должна была отдать свою жизнь… Миленький, извини меня, но я так долго думала, плакала. Я согласилась.

Он сказал, что я умру в понедельник, но не сказал, во сколько… Мне так страшно! Сегодня воскресенье – завтра я умру. Но зато ты жив, ты будешь жить; вчера я не выдержала, позвонила тебе – какое это счастье слышать тебя, знать, что ты есть! Ты должен жить, я так люблю тебя! Но почему так быстро летит время? Уже вечер! Я больше не увижу тебя. Никогда. Почему мы? Мы столько еще не сделали. А я так хотела! У меня дрожит рука… Миленький, мне трудно писать. Не забывай меня. Я буду всегда любить тебя!»

[AHTUNGPANZER]

блин.. такие длинные истории, что утром их нет времени читать.. а днём нет времени вообще..

[Azrail]

про старика понравилось, хоть и сопливо

[Чокнутый]

Вообще все истории нравятся, пишите ещё

[Umni4ka]

Это сон...

Он обвел взглядом стены… Они опять смотрели ему в глаза с едва заметной усмешкой. "Ну что,- говорили они, опять тебе она снилась?" Да, опять. Ну и что?
Он снова закрыл глаза, вспоминая только что ушедший сон. Изящная фигурка, легкий взгляд. Они разговаривали, сидя… кажется, в кафе… Память, услужливо изогнувшись, подсунула то, чего не хватало - столики, манекены посетителей - декорации сна. Пусть. Все равно, это не главное. Главное, что он держал в своей руке ее руку и он слышал ее голос. О чем они говорили? Не вспомнить уже…
Пора вставать…
День прошел незаметно, словно рамка кадра киноленты. Он торопил метро, мысленно проклинал вталкивающихся в последнюю минуту в вагон пассажиров, задерживающих отправление. По эскалатору он уже бежал. Ноябрьский ветер бросил ему в лицо снег - остынь… Он улыбнулся в ответ. Почти пришел - дом через дорогу. Он не понимал, почему за пять лет так и не поставили светофор для перехода - машины несутся, как будто спасаются от какго-то Годзиллы. Снег залепил очки на мгновение, злобно загудел старый форд… "Ничего, объедешь…" - подумал он.
Едва сняв ботинки, он прошел в комнату, включил компьютер. Хорошая вещь - кабель… Телефон не занимаешь, скорость… Правда стоит недешево, но зато сколько удобств. Пока системный блок шамкал дисководом и по монитору летели облачка, он успел скинуть верхнюю одежду и помыть руки. Когда он сел, антивирус как раз закончил свою работу, не найдя ничего подозрительного. Он запустил пейджер.
Она его уже ждала.
- Привет, написал он, добавив пару скобок, означающих радость.
- Здравствуй… Опаздываешь…
Как всегда, он сразу же перестал видеть текст. Он СЛЫШАЛ ее голос. И видел ее лицо.
- Час пик. Ты же знаешь наше метро.
- Знаю, знаю. Я же шучу. Не надо оправдываться.
- Ты мне сегодня снилась. Мы болтали в кафе.
- Только сегодня? - она улыбнулась… И только болтали?
Он немного смутился. Конечно, не только сегодня.
- Нет.
Хорошо, что она не стала уточнять, к чему относилось его "нет".
- Я послезавтра буду у тебя.
От неожиданности он чуть не упал вместе со стулом, на котором имел дурацкую привычку раскачиваться.
- Ты??? Будешь здесь???
Он боялся, что неправильно понял, боялся раньше времени впустить радость…
Она снова улыбнулась.
- Да. Послезавтра… Я уеду завтра рано утром.
- Во сколько ты приедешь? Мы сможем встретится сразу, или у тебя дела?
В его голове сразу завертелась маленькая метель. "Она приедет послезавтра… Послезавтра… Послезавтра я ее увижу…"
- Встретимся вечером, в шесть часов. Я остановлюсь у знакомых - вот их телефон. Ты выбираешь место.
Он задумался. Где…
- Встретимся в метро.
Он быстро объяснил, на какой станции. Там только один выход, не перепутать. И не так много народа, мимо не пройдешь. И еще там парк. В шесть уже темно, но в парке красиво и вечером. А если будет плохая погода - рядом кафе. Он улыбнулся, вспоминая сон - кафе…

В этот вечер они разговаривали меньше обычного - ей еще нужно было собраться и выспаться…
Ночью он долго не мог уснуть. Как он подойдет к ней? Как поздоровается? Она любит белые лилии - завтра надо будет купить. Заснул он перед самым будильником. Как назло, этот день тянулся и тянулся. В сером небе вязли не только солнечные лучи, но и время. Придя домой и поставив цветы в вазу, он по привычке включил компьютер. Секунду сидел, удивленно глядя на список контактов в онлайне. Наконец, опомнившись, выругал себя… Компьютер был безжалостно выключен. Сегодня вечер генеральной уборки. Разбирая холостяцкий хлам, он думал о том, как она сейчас едет в поезде… Едет сюда, с каждой минутой становясь все более реальной, все более ощутимой, словно Галатея, оживающая на глазах Пигмалиона. Он улыбнулся такому пышному сравнению… Придет же в голову…

Наведя, как ему казалось, идеальный порядок, он тщательно выбрал себе одежду на завтра. Он прекрасно знал, что даже если придет в засаленных джинсах, это ничего не изменит между ними, но хотел выглядеть поприличнее. Выбрав, перегладив, почистив все, что подвергалось таким процедурам, он улегся спать. Уснул он на удивление быстро и без снов.

Первая мысль, когда он открыл глаза - Проспал! На часах шесть. Он проспал! Когда ночь вытолкнула его из своей пещеры окончательно, он сообразил, что еще утро. Он взял отгул, но проснулся по привычке рано. Ладно, тогда надо уж вставать. Его на минуту охватило ощущение нереальности происходящего - он сегодня увидит Ее, сможет ее коснуться… А может, все это очередной сон? "Нет, не может, - сказал он себе, Не может это быть сном"… И повторил вслух, для уверенности: НЕ МОЖЕТ.
Он взглянул на цветы в вазе, дожидавшиеся прикосновения ее рук с таким же нетерпением.
- Совсем уже скоро, - сказал он, - Подождите чуть-чуть.
Он врал… Еще совсем нескоро. Время тянулось невыносимо.

Он был на месте за пятнадцать минут до назначенного времени - просто не мог больше сидеть дома. Мимо катился поток серых людей с бесцветными лицами. Он подумал, что и сам такой же, когда идет с работы.
Прошло полчаса… Сорок минут… Час… Девчонки в ларьках, глядя на него, о чем то говорили и хихикали. Она не пришла. Заблудиться трудно - это прямая ветка. Надо позвонить - мало ли, что могло ее задержать. И тут он понял, что забыл ее телефон дома. Так был уверен, что она придет, что даже не вспомнил о нем. Вспомнив все возможные ругательства, он возложил их на свою голову.
Он подождал еще полтора часа, уже прекрасно понимая, что ждать бесполезно. Потом отдал букет самой смешливой девушке в ларьке напротив, улыбнулся, глядя на ее растерянный вид, и поехал домой.
Даже ветер на выходе из метро внезапно стих… Войдя домой, он сразу пошел к телефону, набрал номер. Длинный гудок - уже хорошо… Другой… Автоматическим движением, не отдавая себе отчета, он включил компьютер… Третий… Неужели никого нет? В трубке щелкнуло и он услышал усталый женский голос:
- Алло…
- Здравствуйте. Могу я поговорить с … - Он назвал имя, которое тысячу раз перебирал, словно четки… Самое нежное имя…
- Что? - голос выглядел явно испуганно. - Кто это?
- Это… - он на мгновение задумался… А кто он? - Это ее знакомый, старый знакомый… Мы договаривались сегодня встретиться, но не нашлись…
- Ее нет… - сказали на том конце. Что-то в интонации его насторожило. Странная интонация…
- Она еще не пришла? Простите, а Вы не подскажете, когда она ушла?
- Ее нет, - повторил голос, - Совсем нет… Ее больше нет…
Он услышал в голосе слезы, рвущиеся наружу.
- Она умерла… Позавчера. Авария… Простите…
Короткие гудки… Он стоял, слушая короткие гудки… Умерла? Чушь… Позавчера он с ней говорил. Он просто ошибся номером… Совпали имена… Бывает… Он снова набрал номер, на этот раз тщательно сверяя каждую цифру.
- Алло, - опять тот же голос…
Он положил трубку… Невидящим взглядом обвел комнату. Нет… Этого не может быть. Это ошибка. Она не уехала… Мало ли почему. А номер - она ошиблась. Она наверняка ждет в онлайне…
Монитор с готовностью вспыхнул, едва Он коснулся мышки. Пейджер… Список контактов.
Сердце забилось часто. Вот она.
- Здравствуй! Ты не уехала? Дурак я, надо было проверить почту! Что случилось?
Пауза длилась долго… Гораздо дольше обычного.
- Кто это?
Он удивленно смотрел на ее фразу. Кто? Что значит - кто? Кто еще это может быть?
- Я тут сходил с ума - позвонил твоим знакомым. Они что, с приветом??? Надо же такое сказать! Я даже повторять не буду, чушь какая…
- Это ТЫ???
- Ты смеешься надо мной? Ну кто еще это может быть?
- Это не смешно.
Он перестал понимать что происходит… Это было слишком…
- Совсем не смешно. Дай мне телефон, я позвоню тебе сейчас и мы все выясним.
Опять долгая пауза… Слишком долгая…
- Звони, - она дала номер.
- Уже набирая, он понял, что это тот телефон, по которому только что звонил.
Она еще в онлайне…
- Это же не тот телефон. Там какая-то сумасшедшая живет. Или дура. Ты прости, что я так о твоих знакомых, но она мне сказала только что, что ты умерла позавчера! Это же надо такое ляпнуть!
Раньше таких пауз у них никогда не было…
- А мне сказали, что тебя нет… Все вокруг сошли с ума?
Он ничего не понимал. Ровным счетом ничего.
- Кто сказал?
- Ты телевизор смотришь? Включи… Быстрее…
Он послушно включил телевизор.
«…Президент взял под личный контроль следствие по делу о взрыве жилого дома прошлой ночью. Напомним, в результате взрыва дома по адресу…»
Странно… Адрес очень знакомый… Откуда?
«…погибло восемьдесят человек, пятеро пропали без вести. Дом полностью разрушен, не осталось ни одной целой стены. На первом месте у следствия версия о террористическом акте, однако…»
- Включил…
- КАКОЙ АДРЕС?
- Кажется… - он вдруг понял, откуда он знал этот адрес… Просто без номера квартиры он звучал странно. Столько раз приходилось его называть, писать, набирать… Это был ЕГО дом… Что за ерунда? Совсем журналюги с ума посходили? Кошмарный сон… Сон… Он еще спит… Да и кстати - она не может войти в сеть от знакомых. Точно - сон. Он решил разбить этот кошмар по кусочкам. чтобы не оставалось утром неприятного осадка…
- Скажи, ты сейчас откуда вошла в сеть?
Пауза…
Он стал сам набирать, разбивая кошмар… И вдруг пришел ответ…
- Не знаю.
Комната дрогнула и стала таять "не знаю…не знаю…"

Они шли по парку, укрытому пушистым снегом. Черные деревья глядели на них одобрительно, боясь нарушить тишину, которой он говорил с ней… Лилии ласково касались лепестками ее щек, когда она опускала в них лицо. Вот она и здесь… Вот и можно взять ее руку…

Спасатель отшвырнул тяжелым сапогом клавиатуру.
- Надо же, - подумал он, - дом - на куски - никого живых, а клавиатура цела… Глупость…

(c)перто

[Чокнутый]

Еду утром в маршрутке. Народу мало: две сосиски в колготках и с ранцами, дамочка в годах «ягодки» и интеллигентного вида мужчина напротив меня. О нем и речь. (Всегда буду верить в силу мысли российской интеллигенции!). У мужичка (полупальто, тонкие очки, портфель, бородка «а-ля Ленин») звонит мобилка. Далее разговор постараюсь привести ближе к оригиналу и без комментариев о последующей обстановке внутри салона:

— Алло!… Не волнуйтесь, расскажите подробнее… И давно?… А часто?… Извините, это только с мужем, или…?… Да… Да…
А альтернативные варианты?… Ну, это оральный или анальный секс… Нет, групповой пробовать наверно не стоит… Нет… Нет… Ну что я могу вам посоветовать, только одно — обратитесь к гинекологу, а сейчас вы ошиблись номером.

[AHTUNGPANZER]

Еду утром в маршрутке. Народу мало: две сосиски в колготках и с ранцами, дамочка в годах «ягодки» и интеллигентного вида мужчина напротив меня. О нем и речь. (Всегда буду верить в силу мысли российской интеллигенции!). У мужичка (полупальто, тонкие очки, портфель, бородка «а-ля Ленин») звонит мобилка. Далее разговор постараюсь привести ближе к оригиналу и без комментариев о последующей обстановке внутри салона:

— Алло!… Не волнуйтесь, расскажите подробнее… И давно?… А часто?… Извините, это только с мужем, или…?… Да… Да…
А альтернативные варианты?… Ну, это оральный или анальный секс… Нет, групповой пробовать наверно не стоит… Нет… Нет… Ну что я могу вам посоветовать, только одно — обратитесь к гинекологу, а сейчас вы ошиблись номером.

[Чокнутый]

После каждого полета летчики заполняют так называемый лист жалоб, в котором описывают неполадки, возникшие во время полета и требующие устранения.

Ниже приведены несколько реально зарегистрированных жалоб от пилотов и отчеты о принятых мерах.

(П - проблема, описанная летчиком)
(Р - рапорт о принятых мерах)

П: Основное внутреннее левое колесо почти требует замены.
Р: Основное внутреннее левое колесо почти заменено.

П: Пробный полет нормальный, за исключением слишком жесткой автоматической посадки.
Р: В данной модели не предусмотрена система автоматической посадки.

П: Что-то в кабине разболтано.
Р: Что-то в кабине подтянуто.

П: Автопилот в режиме поддержания высоты дает снижение 200 фунтов в минуту.
Р: Невозможно воспроизвести проблему на земле.

П: Признаки износа в основном правом шасси.
Р: Признаки устранены.

П: Показатели ДО слишком высокие.
Р: Показатели ДО установлены на более правдоподобный уровень.

П: Фрикционные колодки задевают ручки газа.
Р: Именно для этого они там и установлены.

П: Не работает радиолокационная система.
Р: Радиолокационная система никогда не работает в положении OFF.

П: Я подозреваю, что в стекле образовалась трещина.
Р: Я подозреваю, что ты прав.

П: Дохлые жуки на лобовом стекле.
Р: Мы уже заказали свежих.

П: В наушниках невероятные шумы!
Р: Шумы доведены до более вероятных.

П: Стук в кокпите, как будто человечек молоточком.
Р: Молоточек у человечка отняли.

П: Много мух в салоне.
Р: Мухи пересчитаны - количество соответствует.

П: Кокпит грязный - для свиней не годится!
Р: Кокпит вымыт - для свиней годит

[Umni4ka]

Я стоял на балконе семнадцатого этажа и смотрел на суету внизу. А посмотреть было на что. Там разворачивалась прямо таки драма... Кто-то окровавленный (мне правда почти не видно было крови, но я точно знал что она есть) лежал на земле и стонал (опять же - мне то не слышно было, но что может еще делать израненный человек ?). Кто-то уже и стонать не мог - слишком мало от него осталось. Вокруг них суетились люди, стараясь помочь. Иногда кто-то и добровольцев сам становился пострадавшим - сверху с некоторой периодичностью обваливались куски здания, либо из дверей и окон вырывались столбы огня.
Толпы зевак в некотором отдалении в принципе делали то же самое, что и я сейчас - глазели, но было между нами маленькое отличие... Я стоял на балконе этого самого здания. Я умирал. Вернее в тот момент я еще был жив и большей степенью невредим. Но другого исхода не предвиделось - верхние этажи обвалились внутрь. Коридор полыхал огнем. А машины пожарные не могли подъехать из-за завалов это раз, из-за регулярно повторяющихся вспышек пламени, это два. Да если бы и подъехали - до семнадцатого этажа вряд ли бы достали...
Зато с другой стороны, трещины в стене становились все больше и балкон грозился просто обвалиться нафиг вместе с еще несколькими этажами и жизнями.
Слышны были крики из запертых завалами комнат. Кто-то звал на помощь, кто-то пытался выбраться сам. Но я был реалистом. Я видел что это невозможно. Я просто стоял. Мог бы и походить конечно, но что толку?
Смотреть на панику внизу мне надоело. Чем бы еще заняться... Я достал телефон и позвонил любимой. Интересно... всегда было интересно, что чувствует человек перед смертью... например когда его ведут на эшафот... Не знаю что чувствовали они, а я - ничего. Страх прошел, лишь только я осознал неизбежность. Желание спастись - тогда же. Жить хотелось конечно же... Но так уж вышло.
- Да? - раздалось в трубке. Я на секунду опешил. Что сказать то? "Извини родная, я сейчас умру..." Я ответил как обычно.
- Привет, малыш...
- Привет, Карлсон - засмеялась она. Сто раз эта шутка повторяется, и еще ни разу не приелась... она так смешно это говорит.. я иногда даже просил специально так сказать - мне всегда это поднимало настроение. Так и сейчас.
- Что делаешь? - стандартный вопрос.
- Да ничего особенно. Сейчас вот документы отправила... Представляешь.. тут ... помнишь я говорила про поставщиков из Швеции?
- Ну да.
- Так вот они подписали контракт и теперь я буду получать 5 процентов от суммы сделок... классно? - ее голос сорвался на детский фальцет и она засмеялась.
- Это хорошо, солнышко. Я же говорил, что у тебя все получится.
- Ага, ага !!! Я молодец у тебя, правда?
- Конечно. - на меня навалилась грусть. Оно и не удивительно.
- А еще...
- Котенок! - я перебил ее. Но "уходить" по английски не хотелось.
- Да?
- Я тебя люблю... Ты самое лучшее что у меня было в жизни... - голос начинал предательски дрожать.
- Я тебя тоже! Ты же знаешь... поему ты грустишь.. что-то случилось? - вот жешь блин. Выдал таки меня голос.
- Нет, малыш. Просто хотел чтобы ты знала. Хотел тебе это еще раз сказать. А что, нельзя? - попытался отшутится я.
Молчание. Не поверила... Да уж, в такой ситуации актерское мастерство как то отшиблось...
- Слушай... тут такое дело... У меня батарея садится в телефоне. -врать не хотелось, но что делать... - А мне мать должна звонить. Если мне не дозвонится, то наверняка тебе звякнет. Передай ей, что приехать не смогу... И что я ее очень люблю...
Мелькнула мысль, что лучше бы самому позвонить ей. Но я посмотрел на все более проседающий балкон и понял что не успею.
- ЧТО СЛУЧИЛОСЬ ?
- Тю ! Ну просто передай !!!! Тяжело что ли?
- Хорошо...
- Пока, малыш... Я тебя люблю... Я всегда буду тебя любить... Всю жизнь...
- Я тоже... Позвони мне позже чуть, как освободишься.
- Если смогу...
Я положил трубку и вытер слезинку с щеки. Никогда не плакал. Я подошел опять к перилам. Но вниз смотреть не стал. Сзади послышался треск... Я стоял и смотрел на небо. Потом на свою правую руку - на безымянном пальце кольцо... серебряное... еще серебряное. Она мне его подарила, когда подавали заявление. Через две недели должно было стать золотым...
С жутким грохотом обвалилась стена и балкон вместе с ней. Вся эта груда камней полетела вниз, прямо на таки подъехавшую пожарную машину.
Я смотрел на кольцо. Я всю оставшуюся жизнь смотрел на кольцо.
Я тебя люблю... Я всегда буду тебя любить... Всю жизнь... И даже больше...